БИБЛИОТЕКА

Строфы Рубоко

Первое издание Рубоко Шо (980-1020?) "Ночи Комати, или Время Цикад" ("Сэмигоро", Токио, 1985) вызвало настоящий скандал в японской научной и литературной среде. Мультимиллионер и библиофил Ки-но Кавабаки, публикуя купленный по случаю на книжном развале в Киото свиток пергамента X века, не ожидал ничего подобного.

Прежде всего поражал жанр - эротическая танка, до последнего времени неизвестный в средневековой японской литературе. Ценители хорошо знали, скажем, возникший в XIV веке театр. Но с его фривольными пьесами, или фарсы кёгэн, где с общественно-политическими и бытовыми мотивами часто сочетались довольно откровенные эротические сцены; многие прекрасно разбирались в рискованно/ живописи Моронобу, Утамаро или Судзуки Харушиге с их сладострастными, пластичными сюжетами, но - эротическая танка!

Рубоко Шо произвел эффект разорвавшейся бомбы.

Разрабатывая малый жанр бесхитростных лирических излияний - танка ("верное зеркало народных нравов", Конфуций), поэт насыщал свои произведения темными намеками, скрытыми цитатами и заимствованиями из других авторов; подобный прием рассматривался как литературный комплимент, но оценить подобные стилистические реверансы мог только настоящий знаток обеих литератур - как японской, так и китайской.

Танки Рубоко отличаются резко выраженной субъективной окраской. Стихотворение чаще всего подается как динамическая реакция на любовное событие, реальное или вымышленное, но всегда остро переживаемое поэтом.

Снова по бедрам
Взбегаю губами
Стан твой лаская
В трепете быстры
Ласточка промелькнет

Читатель обнаружит здесь страстную вибрацию чувств, физическую радость жизнеощущения, помноженную на некую созерцательную отстраненность, придающую дополнительную прелесть лирическому жесту первых трех строк танки.

В лучших пятистишиях преобладают моментальные реакции в их непосредственном становлении. Эта стремительность в развороте лирического сюжета, эти тончайшие психологические нюансы в разработке чувственного рисунка резко выделяют Рубежа Шо из современного ему литературного контекста.

Преобладающая тема Рубоко - любовная. Это прежде всего танки о любви к случайным спутницам:

Когда-то меня возлюбила
Служанка с острова Цукуси[1]
С тех пор как остался один
Изголовьем мне служат
Одежды ее рукава

Характерно, что образы возлюбленных даются только отдельными штрихами, не образующими целостного рисунка, так как поэт занят главным образом собой и своими чувствами.

Ярко личный характер любовной лирики Рубоко создает искушение рассматривать его танки как "человеческие документы" и использовать их в психолого-биографическом плане. Такие попытки уже предпринимаются в японском литературоведении. Однако биографическая ценность подобных реконструкций остается весьма условной, тем более что задача эта допускает, как показал опыт, различные решения.

Факты истинной биографии Рубоко Шо темны и полулегендарны. Достоверно известно, отчего гениальный цикл поэта из 89 танк назван "Ночи Комати".

Знаменитая поэтесса и куртизанка Оно-но Комати (IХ в.), основательница классической традиции танка-пятистишия, славилась красотой и изысканным вкусом в любовных утехах. "Комати славится не только как поэтесса, она знаменита на все века как образец дивного сочетания женской красоты и поэтического искусства", - писал академик Н. И. Конрад.

Трагическая судьба Оно-но Комати в сочетании со стихами о любви, безоглядной и печальной, произвела столь глубокое впечатление на современников, что ее имя еще при жизни сделалось достоянием мифов. Рубоко, зная многочисленные легенды о Комати, мог о ней прочитать также в книге Сэй Сёнагон "Записки у изголовья" (X в.), где о Комати говорилось в связи с историей смерти принца Фу-ка-Кёси - первого любовника Комати. Оно-но потребовала у любимого за одну ночь с ней заплатить еще 99-ю ночами подряд (условия, несколько напоминающие условия Клеопатры, но на японский манер).

Фу-ка-Кёси скончался от разрыва аорты, не дотянув одной ночи до ста обещанных.

Рубоко Шо, спустя почти сто лет после смерти Оно-но Комати, проникся к ней мистической страстью {случай нередкий на Востоке да и а Европе, в особенности на Южных Балканах).

В каждой случайной спутнице - будь то служанка, девушка-дзёро или малышка из квартала Симмати - поэт видит земное воплощение эфемерной возлюбленной.

99 танк - это 99 ночей Рубоко Шо с призраком Оно.

Виктория Борз, кандидат филологических наук